Раскрывая сущность святых: Искусство Дороты Садовской // Dorota Sadovská
Дорота Садовска (1973), словацкая мультимедийная художница, училась в Академии изящных искусств и дизайна в Братиславе и Национальной школе изящных искусств в Дижоне, Франция. С самого начала в центре творчества Садовской было человеческое тело — как в целом, так и в отдельных его частях — будь то изображение на большом холсте, на ее фотографиях, аппликациях (а-ля Матисс) или просто в качестве дизайна для ее неносибельных "модных" вещей. Садовска также является автором и издателем журнала SADO.
Она живет и работает в Братиславе, Словакия.
Я выбрала святых, потому что это тема, полная противоречий, сильных эмоций и противоречивых взглядов. Мало кто принимает ее равнодушно в современном искусстве, хотя и вне храмов мы окружены ими через исторические образы, народные поговорки, названия улиц, площадей или имена...
Дорота Садовска (1973) вышла на художественную сцену в середине 1990-х. Она работает в основном с живописью, которую сочетает с фотографией, видео и другими медиа. Своими работами она старается вызвать общественный диалог и отразить явления настоящего. Она интерпретирует темы с помощью яркого, актуального визуального языка в попытке передать свою субъективную точку зрения.
Тело и его изображение составляют центральный пункт ее творчества. Она привлекла внимание своей смелой трактовкой иконографии христианских святых в сериях «Цикл святых» (в коллекции Linea в Словацкой национальной галерее) и «Краткий словарь святых» (в коллекциях галереи «Нитра»). Основным композиционным элементом здесь является обнаженная человеческая фигура, изображенная в резкой перспективе или в нестандартном движении. Святые и истории их жизни доходят до нас из истории раннего христианства как абстрактные символы, воплощающие идеи и концепции.
Садовска подходит к интерпретации традиционной темы средневековой живописи по-новому и оригинально. Она не работает с повествованием или традиционными, хорошо читаемыми схемами, а формулирует их заново. Изображения Святых основаны на классической иконографии, к которой художница относится с уважением, но в то же время радикально упрощает. Стремление авторки заключается в том, чтобы уловить суть той или иной истории одним жестом или выражением лица, без помощи одежды и других атрибутов, указывающих на социальный статус, национальность или время.
Цвет авторка сводит к единственному доминирующему - желтому. На протяжении всей истории он ассоциировался с символикой света, сияния, чистоты, солнца и высших нравственных ценностей. Иногда он даже заменял золотой цвет.
Фигуры предстают на почти двухметровых полотнах в короткой перспективе, сдержанные в мимике и жестах. Спокойные и эфирные, обнаженные, смиренно несущие следы страданий или насильственной смерти. Некоторые из них смотрят на небеса с молчаливым вызовом в глазах. На бледном фоне остается только отчетливо желтое мистическое тело.Чистый желтый как цвет тела производит нереальный эффект, он отделяет героев от повседневной жизни и перемещает их вне времени и пространства, в пределы их мифа, легенды. Авторка разбивает движение на порой даже шокирующие композиции и тем самым показывает новые возможности изображения человеческого тела.
В серии "Краткий словарь святых" Садовска концентрируется только на деталях. Она продолжает открывать территорию тела, но наносит ее на карту по частям. Она не преследует цель изображения персонажей как таковых, но подчеркивает их атрибуты в виде фрагментов человеческого тела, размещенных в формате, напоминающем раскрытые листы книги – своего рода словарь.
Голова, волосы, глаза, нос, зубы, грудь, пальцы указывают на зачастую жестокий способ мученической смерти Святых. Дионисию Парижскому отрубили голову, Зою Римскую повесили за волосы на дереве, а святой Аполлонии Александрийской вырвали зубы. В качестве контраста этой драматической линии авторка снова использовала ярко-желтый цвет для фона, который, благодаря ассоциациям со светом, святостью и ореолом, символизирует вечность.
Сакральная тема для Садовской - это не только освоение архаического наследия, но и попытка понять духовные аспекты веры и возможности ее существования в наше время. В то же время у нее проявляется особое увлечение телесными страданиями в раннехристианском и средневековом искусстве — начиная с распятия Христа. Причудливые пытки не сломили преданности людей новой вере, распространяющейся во времена умирающих империй поздней античности. Картины Садовской продолжают линию постепенной абстракции сюжета, когда святые перешли от буквальных изображений насилия в старинной графике и алтарных росписях на позиции пышных портретов и эмоциональных символов в эпоху Возрождения, барокко и, наконец, в искусстве авангарда.
Я испытала очень бурную и противоречивую реакцию зрителей на мои картины, одни обвиняли меня в излишней либерализации изображаемого предмета (ведь они обнажены!), а другие обвиняли меня в чрезмерно ортодоксальном взгляде (из-за отсылок к традиционной иконографии).Возможно, что образы в их неточной классификации (сакральное – профанное) действуют аналогично тесту проекции в психологии. Я бы хотел, чтобы они были вопросительными, а не определениями.